Иисус и Св. Георгий. Лист-эскиз для книги. XIII в. Музей августинцев. Фрайбург. ФРГ Когда императоры губят империюВ 1158 году император Мануил I после поражения его экспедиции в Калабрии подписал мирный договор с королем Вильгельмом I Сицилийским (1126–1166). Он отказался от претензий на владения в Италии, тем самым рассорился со своим бывшим союзником против сицилийцев, императором германцев Фридрихом Барбароссой.

Император Византии пытался вступить в союз с папой и северными городами Италии, теперь воюя с Фридрихом.Но после поражения в 1176 году в битве при Мириокефалоне военные силы империи были существенно подорваны, империя больше не могла влиять ни на Антиохию, ни на сельджукские государства и перешла к глухой обороне в Малой Азии. В то время как в Венеции в 1177 году Фридрих Барбаросса заключил мир с папой и ломбардскими городами. Так был положен конец претензиям ромеев на универсальную империю Европы. Император Мануил, уделявший больше внимания блеску своих внешнеполитических акций, утратил чувство меры, расходуя оставшиеся ресурсы страны на бестолковые имперские амбиции. Во время недолгих перерывов от рыцарских подвигов и походов он занимался охотами и пирами, а не устройством своей многоэтнической, ослабленной, но все же империи. Поэтому внезапная смерть царя в 1180 году внесла сумятицу во внутреннюю политику Византии. Его сыну было всего одиннадцать лет. Регентом при молодом императоре Алексее II стала его мать Мария Антиохийская. Она опиралась на латинян, живших в столице. В 1182 году двоюродный брат Мануила, Андроник двинулся на столицу, объявив, что он хочет защитить 13-летнего василевса от дурных советников. А в Константинополе началась резня латинян, убивали всех: взрослых, женщин, детей. 64-летний Андроник узурпировал власть, убивая всех, кто стоял на его пути, включая молодого императора Алексея. Но действиями в стиле «бей своих, чтобы чужие боялись», он никак не мог повлиять на внешнюю политику.Тучи сгущались над империей: в 1184 году сын и наследник Барбароссы – Генрих, женился на тётке и наследнице Вильгельма II (1153–1189) Сицилийского – Констанции. Константинополь: снова под ударомНеприятности, которые мог нанести такой союз, не заставили себя ждать. Мало того, что он потерял Далмацию в ходе войны с Венгрией, как в том же 1185 году сицилийцы высадились у злополучного Диррахия, битвы вокруг которого происходили с норманнами ровно сто лет назад (1081–1082) ещё у императора Алексея I Комнина. Эпидамн или Диррахий (Дуррес, Албания), город-ключ к побережью Адриатики, сдался без боя. И точно так же, как во время восстания Никифора Вриеннина, ровно через 110 лет войска противника двинулись по Виа Эгнация к Фессалоникам. Эта дорога, Виа Эгнация, вела прямо к Золотым воротам Константинополя, которые были в это время заделаны. В августе 1185 года начался штурм Фессалоник, во главе обороны стоял Давид Комнин, человек, не отличавшийся умом, из шапкозакидателей, необоснованно презиравший противников-норманнов. После жестокого штурма второй город империи пал, норманны учинили здесь резню в отместку за константинопольский погром: Илиаду бедствий, ужасы которой выше трагических. Изображение латинских воинов. Камень из Порто-Романо. 1178 г. Замок Сфорца. Милан. Италия. Фото автора. Путь к столице был свободен, а находившийся в сицилийском лагере Алексей Комнин, внук императора Мануила, побуждал атаковать город. Противник находился в районе г. Амфиполя, на реке Стримоне (Стримонас), и Мосинополя (район г. Комотини, Греция), в 460 км от столицы. Здесь был разбит лагерь и отсюда он совершал набеги.Между тем сам Андроник объехал городские стены и, что обветшало от времени, приказал поправить, – пишет Никита Хониат. – Приказание его тотчас же было исполнено. Вместе с тем строения, которые, прилегая к стенам, облегчали вход в город, были разрушены; у морского берега выставлены были длинные корабли, числом около ста, готовые к отплытию, чтобы, в случае нужды, оказать помощь городам против сицилийского флота, защитить самих жителей столицы, которые также опасались скорого нападения врагов, и вовремя занять морской залив, вдающийся в матерую землю и наподобие реки омывающий берег влахернский. Более он не занимался обороной, а продолжил свой досуг, вперемешку с расправами над недовольными. Что вызвало восстание константинопольского люда, опасавшегося осады. В ходе восстания он был жестоко казнён, а императором стал не утруждавший себя делами Исаак II Ангел. В это время отправленный в поход полководец Алексей Врана с наёмниками аланами подошёл к войску сицилийцев и внезапно разбил их 7 ноября 1185 года. Аланская сабля. X–XII вв. Фрагмент. Длина 103 см. Северная Осетия. Ст. Змейская. Раскопки 1957 г. Так, не начавшись, была закончена экспедиция к стенам Константинополя.Новый узурпатор у стен КонстантинополяА вот сам полководец стал помышлять о царском венце. После разгрома сицилийцев его отправили на борьбу с болгарами и влахами. Там он проявил себя с лучшей стороны, а под его командование были отданы отряды наемников немцев. С ними он пришел в Адрианополь (совр. Эдерне), город-ключ к Константинополю. Здесь при поддержке родственников-адрианопольцев его облачили в красные сандалии, и отсюда он двинулся к стенам города весной 1187 года. Теперь не западные короли, а узурпатор вошёл в загородный дворец Филопатион, находившийся напротив Селимврийских ворот. Всё войско Враны было испытано в боях с венграми, среди них особенно выделялись воины-сицилийцы, которых он пленил в 1185 году.Стены крепости Фессалоник. Салоники. Греция Алексей Врана, который уже поднимал мятеж против царя в Константинополе, но был прощён, двинулся к стенам города:Врана подъехал к стенам города, сидя на вороном коне с белым наподобие луны пятном на лбу, и обратился к царским войскам, занимавшим городские стены, и гражданам, любопытно наблюдавшим с высоты стен все происходившее, с речью…Он и угрожал горожанам и войску, и обещал несметные богатства. Но его обращение было тщетным, поэтому на следующий день начался штурм.В отличие от глобальных осад предыдущих периодов, осада, если можно её так назвать, была сосредоточена на одних, восьмых от Пропонтиды, Харисийских или Адрианопольских воротах. Византийские воины XII в. «Георгий и Фёдор стратилат». Иконка. XII в. Византия. ГИМ. Москва. Россия. Фото автора Войска Исаака стояли как на стенах, так и находились в поле, напротив ворот, а Врана начал битву, которая свелась к перестрелкам. Перевес был на стороне опытных войск мятежника, а удар со стороны сицилийцев отбросил царское войско за ворота. Мятежники отдохнули пять дней и снова приступили к атаке.Часть войска перешла через Золотой Рог и, «распустив знамёна» и «блестя доспехами», стала угрожать городу с севера. Такие действия без наличия плавсредств были лишь бахвальством. Врана решил атаковать с севера, через залив Золотой Рог. Для этого он привлёк рыбаков, слабых воинов, но умелых гребцов: «Моряки, управлявшие военными долгими кораблями, догадавшись, что рыболовы, качаясь со стороны в сторону и едва плывя на своих челноках, идут на них с целью нападения, сначала подумали, что они просто с ума сошли. Однако нужно стало защищаться, или нападать. Царские триеры также выступили поэтому вперед, с трубами и литаврами; напротив того, на лодках рыбаков хранилось глубокое молчание, и гребцы, дружно ударяя в море веслами, дышали только бешенством. Наконец противники сошлись, и пропонтидцы одержали верх над огромными царскими судами, приперши их к самым берегам города». Конечно, моряки отошли от первого удара и готовы были раздавить лодки рыбаков, но подоспевшие и находившиеся на берегу войска мятежников остудили их пыл. Показательно, что если совсем недавно, даже у свихнувшегося на репрессиях Андроника было около ста дромонов, то теперь их было так мало, что они не могли противостоять лодкам.Алексей Врана не имел достаточное количество войск, чтобы силой взять город, и он решил его блокировать, чтобы с помощью голода принудить к сдаче. Тем более что все территории вокруг столицы признали его власть.Исаак II Ангел решил прибегнуть к последнему средству защиты Великого города, поставил на стене «необоримую и нерушимую ограду, икону Богоматери Одигийскую». Но, на счастье василевса, в столице оказался Конрад Монферадский (1145–1198), который женился на сестре Исаака, Феодоре и получил титул кесаря (цезаря). Хотя вначале руку Феодоры предлагали его брату, Бонифацию. Оба брата приняли участия в важнейших событиях в Византии конца XII–XIII веков. Его свадьба произошла в канун восстания. В то время как царь забыл о делах светских, призвал к себе огромное количество монахов и столпников, Конрад предложил ему собрать войско, но так как все владения царя были ограничены столицей, их можно было набрать только среди иностранцев. Конрад собрал войско из 200 всадников латинян, 500 пехотинцев, мусульман и грузин. Протостратор Мануил Камиц, личный враг Враны, дал на это денег. Конечно, были и остатки царских войск. Всех их император собрал в ограде Влахернского дворца и обратился к ним с речью, после чего войско выступило из города. Левым крылом командовал Мануил Камиц, правый фланг возглавил сам василевс. В центре стоял Конрад со своими латинянами. У мятежника центр возглавил Алексей, а на флангах его родственники. До обеда происходила перестрелка и попытки пехоты завязать сражение. После чего Конрад Монференский, человек, разгромивший войско германского императора, начал битву. Атака началась пехотой латинян сомкнутым строем. Ее тут же поддержала конница. Удар был настолько сильный, что центр Враны побежал, увлекая за собой и правое, и левое крыло. Алексей Врана пытался один исправить ситуацию, в одиночку атаковал Конрада, тот сражался без шлема и кольчуги, а был защищён 18-слойным торосом из хлопковой ткани, пропитанной уксусом. На нём был изображён красный крест. Удар копья Алексея прошёл мимо Конрада, а тот сбил его с коня. Он был тут же окружён оруженосцами кесаря и молил о спасении, но Конрад ответил: «ему бояться нечего, так как с ним ничего неприятного не сделают, кроме того только, что ему отрубят голову». Войско узурпатора бежало, император простил мятежную знать, зато разрешил разграбить Пропонтиду, откуда были рыбаки, осаждавшие столицу. Их жилища были сожжены с помощью «греческого огня», для которого не находилось места применения на войне. А во дворце победившего мятеж ничтожного Исаака Ангела началась «новая битва», как её описывал логофет императора: «…пошла потом жаркая осада блюд, и все деятельно повели войну с подававшимися кушаньями, он приказал в виде не совсем приличного, конечно, эпизода, или в виде десертного украшения, подать голову Враны. Действительно, ее принесли с оскаленным ртом, с закрывшимися глазами; бросили ее на пол и, как мяч, начали дротиками перекидывать из стороны в сторону в разных направлениях». Этим закончилась очередная осада Константинополя, но впереди его ждали новые удары судьбы.Третий крестовый2 октября 1187 года пал Иерусалим – это был гром среди ясного неба: папа Урбан III умер с горя, а новый папа, Григорий VIII провозгласил крестовый поход. Архиепископ Тирский Иосия прибыл к сицилийскому королю Вильгельму II Доброму, тот оделся в грубую дерюгу и четыре дня молился. После чего написал срочное послание христианским монархам и заключил мир с Византией, отозвав флот с Маргаритом Бриндизийским. В 1188 году он был уже у Триполи. Начались долгие сборы нового крестового похода. Короли Ричард и Филипп собирались в поход. 27 марта 1188 года взял в руки крест и могущественный император Фридрих, давно мечтавший о новом походе в Святую Землю. По слухам, 67-летний король собрал 100 тыс. войска, что, конечно же, не так, но численность его была очень внушительная. Путь его лежал снова через Византию. Вот он, «латинский» всадник XII века во всей красе. Фрагмент шпалеры «Двенадцать месяцев» из Бальдисхольской церкви. Конец XII в. Музей прикладных искусств. Осло. Норвегия. С точки зрения военной ситуации на Востоке враг крестоносцев Салах-ад-Дин был естественным врагом Кылыч Арслана II, а тот в свою очередь становился естественным врагом Салах-ад-Дина. В 1188–1889 годах произошёл обмен посольствами между Салах-ад-Дином и Исааком. Стороны договорилась о том, что в Константинополе откроется мечеть, а взамен церковь Гроба Господня будет передана православным. Восточный воин XII в. Ирак. Тарелка. Лувр. Париж. Франция. Фото автора. Так как целью Фридриха Барбаросса было освобождение Иерусалима, то он предпринял все предосторожности на этом пути. Он заранее заключил союз в Нюрнберге с Исааком Ангелом. Затем он договорился и с Кылыч Арсланом II, естественным врагом Салах-ад-Дина, отобравшим Иерусалим у западных христиан. 2 июля 1189 года германские пилигримы подошли к границам Византии и были радушно приняты чиновниками императора. Но их путь лежал через мятежные земли сербов и болгар, которые боролись с империей. Боясь, что в немецком императоре они найдут союзника, византийцы испортили дорогу через эти земли, предложив обходный путь. И сербы, и болгары хотели союза с Фридрихом для борьбы с ослабевшей митрополией, но одновременно их отдельные отряды нападали на пилигримов. Они были готовы принять протекторат западного императора, если великому жупану Сербии Стефану Немани (1113–1198) будет отдана Далмация, а братьям Асеням – Болгария. Но германский император, целью которого был крестовый поход, отказал им. Он шёл по старой римской дороге от Ниша, где встретился со Стефаном Немани, через Сардику, Филиппополь, Адрианополь к Харисийским или Адрианопольским воротам Константинополя.Логофет дрома Иоанна Дука и Андроник Кантакузин, будучи в тайной оппозиции василевсу, умышленно пренебрегали своими обязанностями по оказанию помощи крестоносцам: вовремя не подвозилась еда, дороги были завалены деревьями. Отряды греков периодически угрожали пилигримам, тем более что в их рядах было много восточных всадников, недолюбливавших крестоносцев, принуждая их идти медленно в боевом облачении строем. Крестоносцы прошли сложный путь от Дуная до Сардики (Софии): в городе они не нашли ни жителей, ни припасов. Зато немцам помогали сербы и венгры. К городу Филиппополю (Пловдиву) войско шло, постоянно сталкиваясь в клисурах, укреплениях, с ромеями. Полупустой Филиппополь, не имеющий укреплений из-за бестолковых распоряжений василевса, был занят, и в нем расселилось войско. И начали грабить окрестности, о чём, например, сообщал василевсу управляющий городка Брандица (совр. село Браница, Болгария). Фридрих обратился к протостратору Мануилу Камицу с просьбой решить вопрос с императором и не нападать на немецких пилигримов, а Исаак Ангел, который одновременно опасался мощной армии германцев, с другой стороны, тешил себя иллюзиями универсальной империи и былого величия, которое к его деятельности никак не относилось, заставил протостратора усилить давление на немцев, сам арестовал посольство: …приказал своему племяннику, протостратору Мануилу Камицу, и доместику запада Алексею Гиду с отрядами войск следить за аллеманами и из засад нападать на них, как скоро они будут отправляться в поиски за сеном или съестным продовольствием.Фридрих отправил новое посольство. Оно выручило первое посольство, состоявшее из епископа Мюнстерского, Роберта Нассауского и камерария Маркварда. Вернувшиеся послы рассказали, что греки издевались над ними в то время, как принимали в Константинополе посланцев Салах-ад-Дина. Вдобавок, напав на городок Градец, немцы наши в нем изображения в церквях и домах: ромеи сидели верхом на латинянах. Малоуправляемая феодальная вольница и шайки пилигримов награбили уже огромные богатства, что вызвало рост дороговизны продуктов питания.В то время как Фридрих понимал, в отличие от своих строптивых предшественников, королей Конрада и Людовика, что ему в Малой Азии без помощи ромеев делать нечего, как и в случае с переправой через проливы. И не шел на обострение ситуации, пытаясь, насколько это возможно, её сгладить: сил, которыми он обладал, хватило бы для полного разгрома Византии.А Исаак, как всякий недалёкий человек, воспринимал сдержанное поведение германского императора как проявление слабости, грозя, что с вершины Влахернского дворца, который был частью городских укреплений, будет расстреливать алеманов из лука медными стрелами. Чем вызывал смех даже у приближенных. А Фридрих занял города Адрианополь и Димотику (Дидимотихон), расстояние между ними было 48 км, и подошёл к Константинополю. Попытка протостратора Мануила Камицы атаковать его закончилась полной неудачей, немцы убили всех аланов, а греки бежали.Одновременно германский император поддерживал связь с сербами и болгарами, т. к. они обеспечивали ему тыл, а в случае полного разрыва с Исаком Ангелом стали бы надежным союзником в борьбе за Новый Рим. Болгары предлагали к середине 1190 года собрать войско в 40 тысяч, в том числе половцев, чтобы силой прорваться в Малую Азию через проливы. Войско они в конце концов собрали, Фридрих обошёлся без них, а болгары напали на ромеев. Латинянин в доспехах. XII в. Собор Богоматери. Дуома ди Верона. Италия. Фото автора. Наконец Исаак Ангел понял, что все «пророческие предсказания» его монахов, провидцев и чревовещателей относительно Барбаросса не сбываются, и решил устроить все дела полюбовно. Теперь он одарил императора и стал побуждать его к переправе, на что германский император возражал, решив перезимовать в европейской части империи. Его войско на зимовку осталось в Адрианополе, а Фридрих остался в Орестиаде (Орестиас, Греция) в 20 км от Адрианополя и 260 км от Константинополя. В марте императоры, опасаясь друг друга, заключили договор о перевозки пилигримов в Малую Азию:Когда зима прошла и цветы дали от себя аромат, царь и король возобновили клятвы. Топархи и магнаты последнего поклялись, что король пройдет через римскую землю и совершит поход не полями и виноградниками, а большою дорогою, не уклоняясь ни вправо, ни влево, пока не перейдет границ римских. С другой стороны, царь дал заложников, в том числе несколько своих кровных родственников, – и пятьсот человек купцов и царских придворных поклялись в великом храме, что царь ненарушимо сохранит условия, даст алеманам проводников и доставит все средства для их продовольствия в дороге. Перевоз через пролив был осуществлен в 280 км южнее от Константинополя. В марте 1190 года после празднования Пасхи, в городе Каллиополе (совр. Гелиболу, Турция), на европейском берегу, на п-ове Галлиполи собралось огромное количество судов, которые за три дня переправили всю армию в Азию, Фридрих требовал именно такой способ перевозки, опасаясь удара ромеев. Вскоре он взял штурмом столицу Иконийского султаната, главного противника Византии на востоке. А вопрос об осаде крестоносцами был полностью снят, но, как предположительно считал даже Фридрих Барбаросса, для адекватной логистики с восточными латинскими государствами, следовало бы захватить Константинополь. Продолжение следует…