В июне 2025 года исполнилось бы 100 лет моему старшему товарищу, фронтовику и десантнику Владимиру Георгиевичу Анисимову — 100 лет, которые он мечтал прожить, но «ушёл на небеса» на 99-м году жизни.После призыва в 1943 году и полугодовой подготовки в учебном центре ВДВ красноармейцу Анисимову было присвоено звание младшего сержанта. В начале фронтового пути Владимиру Георгиевичу пришлось воевать в составе диверсионной группы, насчитывающей 120 человек. Отряд был заброшен в Донбасс, а затем местными партизанами проведен по известным им тропам на Крымский полуостров. Как говорил Владимир Георгиевич: «Приказ был расправиться с местными властями — крымскими татарами — и уничтожить их. То есть наказать тех, кто хлебом-солью встречал гитлеровцев на полуострове».



Кроме того, задачами десантников было уничтожение офицеров и солдат вермахта и СС, которые приезжали в Крым на отдых, а также помощь местному населению в создании партизанских отрядов. Командиром отряда был капитан Трофимов — опытный офицер, ранее участвовавший в операциях на территории Чехословакии, где он работал с местным подпольем и партизанами.Гитлеровцы, отдыхая и восстанавливая силы после боёв, размещались в крымских дворцах, которые в советское время служили санаториями и домами отдыха для трудящихся. Владимир Георгиевич говорил, что он со своим отделением сжёг шесть таких дворцов вместе с находившимися в них офицерами и солдатами вермахта и СС.После выполнения задания в Крыму на «большую землю» вернулись лишь шесть человек: один офицер и пять бойцов. Однако Владимир Георгиевич заметил, что не все их товарищи погибли. «У нас были раненые, — сказал он, — которых мы оставили у надежных людей на полуострове: у подпольщиков, у партизан».И что интересно, в 70-е годы, во время встречи с однополчанами в Парке Горького в Москве, он встретил одного из тех раненых десантников, которых оставили на лечение в Крыму. Владимир Георгиевич рассказывает: «Стою, жду своих. Собирались мы на площадке перед входом в парк». Я удивился и спросил: «Фронтовики тоже встречались в Парке Горького? Я предполагал, что эта традиция у нас началась». Владимир Георгиевич отвечает: «И в наше время так же. Парк Горького — это традиционное место встречи десантников». Стою, продолжает Владимир Георгиевич; народу уже много, и вдруг кто-то справа кричит: «Анисимов! Вовка!». Поворачиваюсь, а это говорит один из наших ребят, которых мы оставили после ранения. Поправившись, они либо примыкали к местным партизанам, либо переходили через линию фронта и вливались в ряды Красной Армии. Но это было по приказу, конечно. Партизаны находились на постоянной связи с большой землёй, и самостоятельно никто не решал, останется ли он на полуострове или пойдет к линии фронта.После Крыма были бои у озера Балатон, разгром танковой группы противника, и сразу же началась Венская операция, в ходе которой младший сержант Анисимов получил ранение в голову. После капитуляции Германии демобилизации подлежали те, кто призывался ещё в довоенное время. Молодёжь, родившаяся в 1925 году, продолжала служить. Фронтовой друг Владимира Георгиевича, сержант Константин Ваншенкин, сумел каким-то образом уволиться в 1946 году и уехал в Москву поступать в институт. Владимир Георгиевич говорил: подробностей не помню, но ему кто-то помог тогда уйти из армии. В дальнейшем Константин Ваншенкин стал известным поэтом, автором стихов к песням «Алёша», «Я люблю тебя, жизнь!» и многих других. А младшего сержанта Анисимова в 1947 году вызывает комполка и спрашивает, не хотел бы он военное училище окончить и остаться в армии. Владимир Георгиевич отвечает, что он не против, но у него только восемь классов за плечами, подойдёт ли он? Полковник говорит, не переживай, там всему научат. А через год или полтора обучения вызывает Владимира Георгиевича теперь уже начальник училища и объявляет: готовьтесь к отправке в войска, в ближайшие дни присвоим вам звание. Фронтовик спрашивает: «Как же так, обучение не окончено!». На что полковник отвечает: «Не переживай, в войсках всему научишься, практика — самое главное». И объясняет эту спешку: Сталин приказал демобилизовать всех «стариков», поскольку люди уже по десять лет оторваны от семей. «Так что, — продолжает начальник училища, — они увольняются, а вы им на смену поедете». Владимиру Георгиевичу довелось быть и заместителем командира разведывательной роты, и замполитом, и начальником парашютно-десантной службы. Уволился в запас он в звании гвардии подполковника воздушно-десантных войск. С таким, казалось бы, неоконченным обучением.Несколько лет назад к Владимиру Георгиевичу приезжала съемочная группа из комитета по делам воинов-интернационалистов. Их цель заключалась в создании небольшого фильма о его жизни и фронтовом пути.Фронтовик рассказал, как узнал о начале войны, как работал на строительстве оборонительных сооружений в Тульской области и как был призван в Красную Армию с наступлением восемнадцатилетия.Задают вопрос о его наградах. Владимир Георгиевич был награждён орденами Славы III степени и Красной Звезды, а также медалями «За боевые заслуги», «За взятие Вены» и «За победу над Германией». Спрашивают: «Вы могли бы рассказать о своих наградах? За что вручали, за какие подвиги, за какие бои?».Фронтовик отвечает: «Не знаю, вручались награды перед строем. Бойцов много, из строя батальона вызывают одного, второго, третьего, пятого — вручают. В это время шли бои, и я не могу сказать, за какие конкретно действия меня отметили. Точно знаю только по ордену Славы».Было это 28 марта 1944 года в Венгрии. Полк наступал, перед нами была река Раба — это приток Дуная. Попытки форсировать реку предпринимались и до нас, но они были неудачные: все мосты взорваны, и преодолеть водную преграду не получалось.Командир батальона вызвал меня и поставил задачу: «Анисимов, ты со своим отделением должен переправиться на противоположный берег, занять небольшой плацдарм и обеспечить переправу батальона». Командиром батальона был капитан Трофимов, тот самый, что командовал нашим отрядом в Крыму. Комбат сказал: «Ребята, я всех вас представлю к орденам Славы».С задачей мы справились; погиб только один боец — хороший солдат, немного постарше меня. Он у нас был брадобреем: по-дружески стриг и брил нас. Вот за это форсирование, за захват «пятачка» на противоположном берегу реки комбат всех, кто принимал в этом участие, представил и вручил нам впоследствии ордена Славы третьей степени.«Возможно, какая-то награда была за бои в Австрии», — продолжил Владимир Георгиевич. При городе Вильгемсбург полк наступал совместно с танкистами; мы находились на броне в качестве десанта. Почти вся эта танковая бригада сгорела. Наше отделение действовало вместе с четырьмя танками. Когда один из них подбили, мы вытащили экипаж из горящей машины. После боя кто-то из командиров танкистов — не знаю, кто он был по званию, потому что они все были в черных замасленных комбинезонах без знаков различия, — благодарил меня как командира отделения и ребят за спасение экипажа танка.Во время Венской операции в апреле 1945 года Владимир Георгиевич вступил в Всесоюзную Коммунистическую Партию (большевиков) — ВКП(б). Город еще не был захвачен, и бои продолжались.Он гордился этим событием, бережно хранил свои партийные билеты — как старого, так и нового образца — и до конца жизни считал себя большевиком. Очень тяжело переживал распад СССР и совершенно не понимал тех, кто в 1991 году объявлял о выходе из партии и сжигал свои партбилеты.Светлая память другу, фронтовику, солдату Красной империи!