От Полянки Старомонетный переулок сразу свернёт налево – к Кадашам, к своему началу Со времени нашей прогулки по Монетчиковским переулкам прошло уже больше месяца – с двумя ураганами, которые сменила вовсе не уникальная жара. Пора возвращаться в Замоскворечье, один из самых московских районов нашей столицы.


А конкретно, идём в Старомонетный переулок, напрямую связанный с Монетчиковскими, один из немногих, которые никто и никогда даже не собирался переименовать. Где-то утверждают, что он одно время носил имя Денежного, но это вряд ли – такой был и есть в Москве между Пречистенкой и Арбатом.Итак, летом, особенно таким жарким, как в этом году, Старомонетный переулок, всегда бойкий, поскольку деловой, как-то затихает. Сезон отпусков здесь особенно чувствуется из-за обилия офисов и профильных институтов, большинство из которых сегодня вынуждены переселяться ближе к окраинам. Съехал на шоссе Энтузиастов Гиредмет, не дожидаясь ликвидации, примкнул к кому-то на Ленинском проспекте Институт физики атмосферы имени Обухова, переселились с Пыжевского переулка Геологи и специалисты по сплавам и цветным металлам.Удалиться пришлось даже ассоциации закрытых городов, в большинстве своём – атомных, хотя совсем рядом и главный офис Росатома на Большой Ордынке, и второе здание этого ведомства – бывшего Госкомитета по атомной энергии. В этом районе прямо-таки кожей чувствуешь, как меняется старая Москва под напором строительства элитных кварталов, вроде «Лаврушинского» – по-моему, никакого не московского. И всё же, хотя бы в названиях здешних переулков, в том числе Старомонетного, сохраняется старина. Вошли мы в него, если глянуть на фото открытия, с Большой Полянки, то есть с конца, но расскажем всё-таки с начала, где уже почти ничего не напоминает про Кадашёвский монетный двор.Он был основан в петровские времена, когда неугомонный государь провёл денежную реформу. Под отливку и чеканку рублей и копеек были заняты ткацкие цеха Хамовного двора, на тот момент ещё не старого – 1658 года постройки. При отце Петра I – Алексее Михайловиче, искусные ткачи поставляли оттуда к государеву двору скатерти и полотно. Производство переделали в настоящий замок с крепостной стеной и башнями, но дожили они только до 1803 года. Непосредственно на месте бывшего Монетного двора и сменивших его времянок в советскую эпоху выстроили типовое школьное здание, в котором сейчас обосновался один из корпусов третьего меда – Стоматологического.А переулок, с открытием правительственной трассы прямо к Кремлю по Малому и Большому Каменным мостам, превратился в подобие дублёра Большой Полянки и Якиманки, ставшей на советское время улицей Георгия Димитрова. Начинаясь от набережной Обводного канала, конечно же, Кадашёвской, Старомонетный переулок уходит на задворки Третьяковской галереи. Он минует вечно закрытые гаражи, спортплощадку в «идеале XXI века» и череду неплохо отреставрированных под офисы бывших доходных домов с немногочисленными кафе, которые тут сменяют друг друга чуть ли не ежемесячно. В начале Старомонетного, причём по обе его стороны, как-то умудрились выжить несколько двориков, не обязательно жилых, но ещё вполне уютных, где можно и позавидовать перекурам офисного планктона. Некоторые дворы – проходные, и выводят на шумную Якиманку, а потом и к храму – Георгиевской церкви на Полянке.Двор этого расписного красавца, вообще-то практически всегда закрытый, выходит на Старомонетный переулок, что просто обязывает отдать собору хотя бы несколько строк. Его официальное название – Храм Святителя Григория Неокесарийского в Дербицах, и первое деревянное здание церкви возвели в середине XV века при Василии II Тёмном, когда он сумел вернуться из татарского плена. Относительно нынешнего храма, каменного, уже третьего по счёту, возведённого во второй половине уже XVII столетия, мы имеем дело с тем довольно редким случаем, когда известны имена и зодчих, и даже строителей. Считается, что стройкой руководили два Ивана – Рыкачёв и Волжинский, а архитекторами были лучшие мастера своего времени – Карп Губа и Иван Кузнечик. В 1671 году в этом храме царь Алексей Михайлович обвенчался с Натальей Нарышкиной – будущей матерью Петра Великого. В советское время пятиглавый собор, у которого деятели культуры сумели отстоять подготовленную к сносу колокольню, сделав специальный проход под проезжую часть, очень удачно отдали под «Всесоюзный производственно-художественный комбинат имени Вучетича». Чуть раньше совсем не сложно пропустить здание городской усадьбы, неплохо приспособленное под районный центр занятости. Зато, если не сворачивать к Третьяковке, точно не пропустишь как-то уж очень обновлённый деревянный особняк Мосягина, многие годы тихо умиравший под сенью Минобороны.С ним история особая – казалось, что кто-то намеренно доводил здание до полного краха, однако когда степень разрушения достигла 95 процентов, до него вдруг дошли руки реставраторов. В итоге где-то в Кирове перебрали все брёвна, возродили отделку, практически заново создали интерьеры. Похоже, тут московская классика вот-вот вернётся на радость москвичам и гостям столицы.Почти на выходе из Старомонетного нас будут ждать ещё две барских усадьбы, но по пути к ним нельзя не остановиться особо возле ещё двух объектов. Первый – это реальный новодел, в адрес которого при всём желании не находишь недобрых слов. Мне кажется, что и смотрится ЖК «Времена года», в отличие от монструозного «Лаврушинского», вполне себе по-московски, да и знакомые мне его обитатели жалуются только если на то, что нет поблизости ни школы, ни поликлиник, ни доступных по ценам магазинов. Центр, что поделаешь... Второй – это дом номер 26, где мне в годы работы в системе Минсредмаша доводилось бывать не раз. Сейчас здание числится за Росатомом, но многие годы его все знали как Госкомитет по мирному использованию атомной энергии – ГКАЭ. А строилась эта мощная и в то же время какая-то изящная «сталинка» специально под Главпромстрой НКВД, ставший после войны не наркоматом, а министерством. Однако вместо строительства объектов пресловутого ГУЛАГа здесь стали рулить совсем иными стройками – так или иначе связанными с мирным атомом. Шикарный кабинет руководителя ГКАЭ в просторной полукруглой апсиде здания ГКАЭ занимали мэтры атомной отрасли, начиная с легендарного академика Петросьянца. Проектное бюро, уникально богатая библиотека с читальным залом, зал совещаний и столовая были (и надеюсь, что остаются) не хуже, а лучше довольно казённых кремлёвских. Перед выходом переулка с поворотом на Якиманку остаётся обратить внимание на усадьбу Чижовых, которая ради курдонера – внутреннего дворика, оказалась повернутой к Старомонетному боком, и усадебный, но перепрофилированный в доходный дом купца Н. Дружинина. Последний, вместе с ещё одним доходным домом, принадлежавшим великой княгине Елизавете Фёдоровне, оставляют в малозаметной глубине переулка корпус ИГЕМ РАН. Институт с довольно длинным названием – геологии рудных месторождений, петрографии, минералогии и геохимии, занимает здание, построенное по проекту одного из братьев Весниных – Виктора. Оно было среди первых конструктивистских в СССР, возведено ещё до приглашения Ле Корбюзье, который оценил и проект, и реализацию не просто высоко, а очень высоко.