Музыка, пение и танцы были частью празднования в Древнем Египте. На фреске из гробницы Джесеркаресенеба, показано, как арфистка ведет группу женщин-музыкантов. Справа находится лютнистка, которая полностью обнажена, за исключением своих украшений. Она танцует, и ее наклоненная голова указывает на то, что она, возможно, и поет. За ней танцует и, возможно, поет молодая девушка, также одетая только в украшения. Четвертая женская фигура играет на двойной свирели и поворачивает голову к девушке, играющей на лире. Согласно надписи, эта участницы какого-то праздника. Время: XVIII династия: правление Тутмоса IV Дата: около 1400–1390 гг. до н. э. Метрополитен-музей, Нью-ЙоркЕсли аист задумчивый близко Поселится на поле твоем, Напиши по-английски записку И ему привяжи под крылом.И весной на листе эвкалипта, Если аист вернется назад, Ты получишь привет из Египта От веселых феллашских ребят



Николай Гумилев «Египет», 1918,1921 гг.Люди и история. В XIX веке интерес в России к Египту креп год от года, и, соответственно, росло и количество путешественников, жаждущих своими собственными глазами увидеть пирамиды, сфинксов, развалины Карнака и другие неповторимые памятники древнеегипетской культуры. Среди них мы встречаем таких ныне практически забытых людей, как востоковеда А. О. Мухлинского и офицера А. Н. Муравьёва, ботаника Л. С. Ценковского, горного инженера Е. Ковалевского, врача А. А. Рафаловича и других. Все они, побывав в Египте, оставили после себя интересные путевые записки, дневники и книги.Из обильной мемуарной литературы того времени надо выделить замечательную книгу известного русского врача Артемия Рафаловича, проведшего полтора года в Египте, который изучал там источники чумы. Изданная в 1850 году им книга «Путешествие по Нижнему Египту и внутренним областям Дельты», по точной характеристике академика И. Ю. Крачковского, «является ценнейшим источником для понимания многих сторон социально-экономической жизни Египта в эту эпоху и представляет во всей нашей литературе того времени исключительное явление».В своей книге А. Рафалович описывает не только современный ему Египет, но и памятники старины. К сожалению, вторая его книга, посвященная описанию Верхнего Египта, так и не увидела света, так как ее автор умер в 1851 году, вскоре после издания своей первой книги.И еще одну неоценимую услугу науке оказал А. Рафалович: он собрал во время своего путешествия большую коллекцию артефактов, от надгробных плит, амулетов и древнеегипетской обуви до остатков древних растений, сохранившихся в гробницах, обрывков папирусов и частей мумий. Свыше сотни предметов привез он из Египта в Россию, обогатив коллекции России. Правда, сегодня коллекция А. Рафаловича является основой превосходного собрания «египетского кабинета» Одесского Государственного археологического музея. Так что Одесса должна стать российской хотя бы ради этой коллекции!Эта прямоугольная каменная стела чиновника по имени Ментувосер подарена была ему Сенусертом I в знак признательности за его верную службу. На стеле подробно описаны все деяния Ментувосера. Он был управляющим, чиновником зернохранилища и надзирателем за всеми видами домашних животных, включая свиней. Тронное имя Сенусерта, Хеперкаре, появляется в картуше в середине верхней строки. Стела когда-то стояла в Абидосе, священном центре паломничества к богу подземного мира Осирису. Изображение Ментувосера и молитвы на стеле должны были принести ему как возрождение, так и пропитание на ежегодных праздниках в честь Осириса. На таких праздниках члены семьи и другие паломники посещали памятные часовни, в которых были установлены подобные стелы, поэтому в конце её имеется любопытное обращение: «К любому писцу, который будет читать стелу; к любому человеку, который услышит, как стелу читают вслух; ко всем людям, которые приблизятся к ней». Таким образом, предполагается, что информацию о Ментувосере получит максимально возможное число лиц, причем даже неграмотных. Метрополитен-музей, Нью-Йорк.Важную роль для русской науки имели многочисленные путешествия по долине Нила В. С. Голенищева — египтолога с мировым именем. Он вдоль и поперёк исходил и изъездил Египет и Нубию, исследуя встречающиеся древности, производя раскопки и приобретая папирусы и всевозможные памятники материальной культуры. Из года в год пополняя свою коллекцию, он сделал её одной из самых богатых в Европе. Впоследствии собрание Голенищева, насчитывавшее несколько тысяч ценнейших экспонатов, было приобретено государством для Музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина в Москве.Отлично разбираясь в древнеегипетской письменности, Голенищев открыл, издал и перевел ряд ценных древнеегипетских текстов. Он ввел их в научный оборот, и сейчас немыслимо заниматься египетской историей и культурой, не использовав первоисточников, открытых и изданных Голенищевым. Велики также его заслуги в области изучения египетской грамматики, особенно трудных глагольных форм и синтаксиса.Стела Ихи с надписью иероглифами (заклинания из «Текстов пирамид»). Известняк. Династии XII-XIII. ХХ-XVII вв. до н.э. Государственный Эрмитаж, СПб.Именно он перевел содержание двух замечательных папирусов, хранящихся в Эрмитаже за № 1116 А и 1116 В, а они пролили свет на крупное древнейшее в мире народное восстание. В Московском музее изобразительных искусств хранится и математический папирус, приобретенный В. С. Голенищевым. Изучение его также составило целую эпоху в египтологии, так как помогло узнать египетскую математику.Там же хранится еще один добытый им папирус — «Московский словарик», который можно рассматривать как своего рода египетскую энциклопедию. Из других папирусов, которые издал Голенищев, мировой известностью пользуется «Сказка о потерпевшем кораблекрушение». Доклад об этом папирусе, прочитанный им в 1881 году на международном конгрессе востоковедов в Берлине, вызвал сенсацию и долго обсуждался в мировой научной печати.Стела надсмотрщика над музыкантами Пепи. Известняк, роспись. Конец XII династии — середина XIII династии. XVIII в. до н. э. Государственный Эрмитаж, СПб.В общем, это первое дошедшее до нас из древности литературное произведение приключенческого жанра, написано в форме «путешествия».Важным историческим источником является также изданный Голенищевым папирус с отчетом о путешествии Унуамона в финикийский город Библ за лесом, которого в Египте было мало. Со всех близлежащих стран ездили сюда за древесиной, главным образом за кедрами. В этом документе ярко рисуются злоключения, выпавшие на долю египетского вельможи, красочно показаны его невзгоды и бедствия, а также издевательства, которым он подвергался за границей. Та цепь неудач, которая, как злой рок, преследует этого царского сановника за пределами своей страны, отражает быстрое падение могущества Египта при последних Рамессидах (XII век до нашей эры). С их послами уже мало считались в соседних азиатских странах, а к их требованиям и вовсе не прислушивались.Унуамон прибыл в Финикию, чтобы раздобыть для своего повелителя кедровые деревья, которые ранее не раз доставлялись оттуда в Египет бесплатно. На сей раз ему удается получить лес только после униженных просьб и отнюдь не даром. Он расплачивается за него серебряными и золотыми сосудами, тонким льном, воловьими кожами, связками канатов и другими товарами.1. Из многочисленных надписей, открытых Голенищевым в Египте, важнейшими являются три: надпись персидского царя Дария на египетском языке, которая была высечена на огромной плите и найдена русским египтологом в Тель-Эль-Масхуте (близ Суэца). В ней говорится о прорытии канала от Нила к Красному морю.2. Надпись царицы Хатшепсут о том, как она восстановила храмы, разрушенные гиксосами.3. Надписи и рисунки на скалах Вади-Хаммамата, который был важным узловым пунктом для заморских экспедиций, отправлявшихся в страну Пунт, а также для экспедиций за камнем. Многие из знатных египтян, руководивших этими экспедициями, запечатлели краткие отчеты о своих путешествиях на здешних скалах.Это место давно привлекало внимание ученых. Но сделанные до Голенищева немецким египтологом Лепсиусом копии с наскальных надписей изобиловали ошибками и грубыми искажениями. Кроме того, ряд надписей вообще ускользнул от внимания этого исследователя.Стела сановника Ту и его жены. Известняк. XVIII династия. XV-XIV вв. до н.э. Государственный Эрмитаж, СПб.Голенищев не только исправил издания своего предшественника, но и опубликовал ряд новых, неизвестных ранее текстов. Чтобы нагляднее представить себе обстановку, в которой протекали подобные путешествия, Голенищев сам проделал его. Он вышел из древнего Коптоса, ныне Куфта, как это делали три и четыре тысячи лет назад древние египтяне, и направился к Красному морю. По пути он обследовал колодцы, стоянки караванов, оазисы и открыл целый ряд неизвестных наскальных надписей.Неподалеку от Вади-Хаммамата Голенищев нашел пять незаконченных, частично поврежденных каменных саркофагов. Их притащили сюда из древних каменоломен Хаммаматской долины.Очень интересна надпись, относящаяся к XXI веку до нашей эры, которую он обнаружил. В ней, в частности, говорится:«Меня послал мой господин, да будет он жив, здрав и невредим, царь Верхнего и Нижнего Египта Ментухотеп, живущий вечно, в экспедицию. У него появилось божественное намерение соорудить себе памятник в этой стране [Египте]. Он меня избрал в своем городе, и я был принят в число его приближенных. И вот его величество приказало мне выступить к этой прекрасной горной стране. Воины, сопровождавшие меня, были самые отборные из всей страны. Были и рудокопы, и каменотесы, и полировщики, и скульпторы, и пишущие надписи, и вырезывающие слова, и плавильщики, и чиновники фараона… Я привез ему (фараону) саркофаг, напоминающий вечность и утешающий сердце бесконечно. Никогда подобного ему не спускалось с этой горной местности. Солдаты вернулись в Египет без недостающих, без того, чтобы кто-либо погиб, без того, чтобы отряд заблудился, без того, чтобы хоть один осел умер, без того, чтоб какой-либо рабочий что-либо потерпел».Этот документ был найден в конце 1880-х годов на месте Амарны, религиозной столицы Египта при Эхнатоне. Вероятно, изначально он хранился в административных помещениях, которые составляли часть дворцового комплекса в центральной части города. Он написан клинописью на глиняной табличке с использованием тростникового стилуса. Язык — ассирийский диалект аккадского, лингва франка того времени. В этом письме царь Ассирии Ашшурубаллит отправляет личного гонца и предлагает дары царю Египта, скорее всего, Эхнатону, чтобы установить контакт с главной сверхдержавой региона. Новое царство, период Амарны. Династия: XVIII династия. Правление Эхнатона. Дата: ок. 1353–1336 до н.э. Метрополитен-музей, Нью-Йорк.Сопоставляя ряд аналогичных надписей, ученые смогли воссоздать, как протекали тысячелетия назад подобные экспедиции. А по наскальным изображениям разных зверей Голенищев восстановил животный мир прилегающей к Вади-Хаммамату пустынной местности и представил, на кого могли здесь охотиться египтяне.Глубоким знатоком египетского искусства и египетской литературы был замечательный русский общественный деятель В. В. Стасов. Он внимательно следил за успехами египтологов, открывавших один за другим древнейшие литературные памятники Египта, и приветствовал каждое их открытие.Именно В. В. Стасову принадлежат первые переводы на русский язык двух значительнейших произведений египетской литературы — «Сказки о двух братьях» и «Сказки о потерпевшем кораблекрушение». Опубликованные в журнале «Вестник Европы» с его обширными примечаниями и пояснениями, эти папирусы привлекли к себе всеобщее внимание.Пожалуй, самая впечатляющая скульптура в Египетском зале Эрмитажа — изваяние львиноголовой богини Мут-Сохмет.Чрезвычайно интересно большое исследование В. В. Стасова, посвященное египетской архитектуре. Работая над ним, он вступил в переписку с хранителем египетского отдела Лувра в Париже и основательно изучил всю русскую и иностранную литературу по вопросам египетского искусства. Крупнейший в России знаток в этой области, он скромно писал о себе: «Хотя я вовсе не египтолог, но часто имел дело с сочинениями, трактующими о египетских художественных, исторических и литературных памятниках».Парная ей статуя есть и в Метрополитен-музее в Нью-ЙоркеНаконец, как раз В. В. Стасов «открыл» В. С. Голенищева. Он первый обратил внимание на его юношеские работы по египтологии, по достоинству оценил их и предсказал, что из него вырастет со временем крупный ученый. И так оно и случилось!